Стартовала акция местного отделения Общественного Движения «Донецкая Республика» Ворошиловского района г. Донецка «Новый год – Семейный праздник!»

Принять участие в акции может каждый желающий разместив в своих соц.сетях Новогоднее фото и рассказ о семейных новогодних традициях, с обязательным хештегом #Новыйгод #Ворошиловский2022 #Семья

Представляем Вам историю праздника базового спикера МО ОД «ДР» Ворошиловского района г. Донецка Дмитрия Павлуся:  

«Мама, моя Надя приехала!» – доносится голос Жени Лукашина из моего телевизора.
Всю мою сознательную жизнь, сколько я помню себя, новогоднее настроение мне создавал фильм «Ирония судьбы», который всегда показывали именно 31 декабря. И показывали именно в такое время, когда люди дома, вовсю порхают по кухне, нарезая салаты и запекая в духовках зайцев или индюшек. И именно из этого фильма я узнал, что заливная рыба – это «гадость», хотя никогда её не пробовал. Точно так же, как в совсем ёще детстве узнал, что пицца с анчоусами – это вкусно, ведь так говорили любимые черепашки-ниндзя. И именно «Ирония судьбы» делает праздник «Новый год» таким особенным и непохожим ни на какой иной. Он, как кусочек паззла, маленький, но важный, для составления большой общей картины под названием «Счастливый праздник». Хотя, были в жизни и отступления от этой традиции. И праздник, в принципе, был ничем не хуже. Например, году так в две тысячи пятом.

В 2005 году мы с мамой странствовали по той части континента, который называют Европа. Польша, Германия, Бельгия. Голландия. И так получилось, хотя, пожалуй, это не было случайностью, что Новый год мы встречали во Франции. В Париже встречали. И хотя мне было лет не много, но я уже тогда смог отчетливо понять и почувствовать всю силу и глубину фразы «Увидеть Париж и умереть». Потому что это невероятно сказочное место на нашей планете.
И недостаточно видеть его на экране телевизора или мониторе компьютера. Нет того волшебства, когда виртуально гуляешь по уточкам Парижа через GoogleMaps. И никогда не дрогнет сердце, во время просмотра фильма «Такси-2», когда Даниэль уходит от погони на своем авто под Эйфелевой башней. А когда ты был в этом самом месте. Сам. Лично. Тогда уже сердце может дрогнуть, и память находит в своих недрах это самое место, кусочек Франции, который ты имел возможность видеть воочию, а сейчас смотришь в кино. Да там даже воздух другой. Но речь не о воздухе.
Речь о ресторане, через стену от кабаре заведения «Мулен Руж». Ресторане, где мы должны были встречать Новый год. И всё должно быть прекрасно и чудесно. И точно не так, как дома. Не так, как мы привыкли. И вот, надевая праздничные одежды… В номере… За несколько часов до ресторана… За несколько часов до полуночи… Я, распираемый изнутри чувством легкости и счастья, словно крылья выросли у меня за спиной и я вот-вот смогу взлететь над землей… Я неудачно развернулся и ударился ногой об угол стены, так некстати тут находящийся. И ударился больно. Мизинцем. И вся моя французская сказка, словно рассыпалась на части.
Я сломал этот палец. Франция сломала мне ногу, получается. То есть я немного уже увидел Париж, и постепенно должен начать умирать. И уже точно в эту ночь я не буду ходить, бегать, прыгать от радости и танцевать. Но это совсем не означает того, что я не попаду в ресторан, и у меня не будет праздника.
Праздник был. Был стол. За которым я вынужденно просидел всю ночь в шумном зале ресторана. И была музыка. И были подарки. И улыбки и смех, и счастье. И была у меня любимая книга. Книга о Гарри Поттере. На французском языке. И я читал её в Новый год. И всё понимал, что там написано. Хотя ни до этого вечера, ни после него я французского языка не знал и не узнал. А возле меня за столом сидела девушка, Алина.
Алина, которая вместе с нами ехала в этом автобусном туре по Европе. Алина, которая мне очень нравилась, по-детски, наивно, хотя, а как иначе? Ведь чувства одинаковы в любом возрасте.
И я был удивительно счастлив тому, что она выбрала себе место за столом возле моего. Я в тот год снова поверил в чудеса. Но, как и любой ребенок, любой человек, вынужденный всю ночь, пусть и такую волшебную, только сидеть, в какой-то момент я не выдержал бодрствования, и несмотря на громкую музыку, всякие конфетти, салюты и весь шум я ненадолго отключился и уснул. Я не смог поймать себя, и остаться в сознании. Правда, выключился я ненадолго. Минут на пять-семь. И, как потом оказалось, я упал головой, нет, не на стол и не в салат, я упал на спину Алине, которая присела ненадолго передохнуть после очередного зажигательного танца и нагнулась, чтобы поднять улетевшую на пол вилку.
И Алина не разбудила меня. И не прогнала. А приняла маленького спящего человека. И это самый лучший подарок, который я мог от неё получить. Время и внимание.
И так, благодаря Алине, любимой книге, Мамочке и тому архитектору, который черти как планировал нашу гостиницу, тот Новый год стал самым ярким и счастливым в моей жизни. Хотя в нем и не было той «Иронии судьбы», которую я привык видеть.

В тот год я снова поверил в чудеса… А ведь за несколько лет до этого у меня был день и вечер, когда я в чудеса верить перестал. И этот день был тоже тридцать первым декабря.

В 2003 году родители решили, что вполне могут провести праздник только вдвоем, и я был благополучно отправлен к бабушке с дедушкой. И я был счастлив этому. Ведь я несколько дней не буду ходить в школу, вместо этого буду проводить время, наряжая ёлку (точнее, не совсем ёлку, у бабушки был в зале большой цветок в горшке на полу, и именно он был в тот год «ёлкой»),играя в снежки с приятелями и катаясь на лыжах с присыпанных снегом небольших горок угля, насыпанных возле почти каждого в кооперативе гаража. Праздник. Счастье. Детство.
Но уже тогда у меня был чёткий план, как именно я проведу весь день 31 декабря. Я был в таком возрасте, когда уходит слепая вера в Деда Мороза и всё внутри требует подтверждения его существования. Увидеть. Потрогать. Почувствовать. И я собирался сделать это, в этот Новый год, во что бы то ни стало.
А для достижения своей цели, ёще с самого утра я позвонил всем приятелям, сказал, что на улицу сегодня не пойду, что они могут меня не ждать. Открыл дверь из зала на балкон и занял место на диване, объявив дедушке с бабушкой, что никуда не выйду из комнаты, пока не прилетит Дед Мороз, не принесет мои подарки. Я обязан его увидеть и поверить. Снова.
Я занял свой «пост», отказываясь идти на кухню кушать, и когда звонили родители в другую комнату, я обещал им перезвонить завтра, или позже. Я действительно не сходил с места. И так было час за часом.
Солнце неумолимо садилось. Лукашин задавал вопросы ясеню, где его любимая. Потом «Ирония судьбы» сменилась на праздничный концерт. И время потихонечку подходило к ночи. И чем было позже, тем сильнее я ждал момента, когда в окно влетит волшебный Дед с мешком подарков. Уделит мне секунду внимания и помчится дальше, к другим детям.
Мне не нужен был «Дед Мороз», входящий через двери. Мне нужен был тот, который влетит в окно на восьмом этаже.
А бабушка с дедушкой не сидели спокойно в креслах, как обычно. Они ходили по квартире. О чем-то перешептывались. Были напряжены и суетливы. Но мне было не до того, чтоб обращать внимание на это. Все возможные уловки, по освобождению мной комнаты, чтобы была возможность подложить под Ёлку подарки, за день были испробованы и завершились неудачно. И когда до полуночи оставались считанные минуты, дедушка мягко предложил мне пойти к нему в спальню, и послушать сказку.
А это было весомое предложение. Ибо дедушка спал на невероятно мягких перинах, и я, маленький, тонул в них, словно в сладкой вате. Мне очень нравилась его кровать, в небольшой темной спальне, но дедушка редко разрешал мне залезать на неё. А сейчас, вот, разрешил. И даже сказку обещал рассказать. Причем, любимую. Про волшебное кольцо. Сказку, которую я знал наизусть, даже лучше, чем дедушка, но всегда с благодарностью и удовольствием слушал. Слушайте сказки, которые рассказывают ваши дедушки и бабушки. Это не навсегда. И я, конечно, согласился. Провалился в мягкую перину. Поплыл по дедушкиным интонациям и переливам голоса. По любимой сказке…
И тогда, минут через пять, в зале громко ударилось окно, подул сильный ветер и на секунду выключился свет. А спустя мгновение бабушка закричала: «Внучек, Дед Мороз прилетал, беги скорее сюда!». И я побежал. Но уже не было в зале ни Деда Мороза. Ни следов, от его посоха на ковре. Только несколько коробок с подарками, лежащими под ёлкой. И большая трещина на окне. Как единственное доказательство того, что всё-таки, я не напрасно верил и ждал…

А сейчас и у меня появилось несколько вопросов к ясеню. Где Моя любимая?
А вот она, рядышком. С ножом в руках, облаченная в фартук, ритмично нарезает куриное филе для жульена. Я сам очень боюсь трогать руками сырое мясо. Но очень люблю потом его кушать приготовленное. Колбасу трогать у меня отвращения не вызывает. Хотя, по сути – тоже самое. Поэтому я взял на себя салат «Оливье» и пюре, а моя любимая согласилась разобраться с курицей и грибами. Разумеется, никакой «заливной рыбы» на нашем столе не будет, ибо мы с детства помним, что это не самое лучшее блюдо. А Ипполит внушает доверие в этом вопросе.
В принципе, это было той самой моей мечтой, которую я никогда не писал в письмах ни Деду Морозу, ни Санте, ни Снегурочке. Я очень хотел вот так, вместе с Любимой девушкой стоять на одной кухне и вместе готовить еду на праздничный стол. Теплая, уютная семейная идиллия. Чтоб сверкали гирлянды. Пахло мандаринами. Чтоб за окнами была темнота и обязательно метель. Вьюга. И очень-очень холодно. А здесь, у нас дома, было светло и тепло. И ритмичные постукивания ножа по доске, измельчая огурцы и яблоко в салат, и тихое бульканье воды в кастрюле с картошечкой. И не нужны мне никакие пышные праздники. Рестораны. МуленРужи и башни. Не нужно мне доказательств, что какой-то бородатый мужик без проблем может проникнуть в твой дом на любой высоте и в любой день. Главное, чтобы Она была рядом со мной.
А ближе к ночи мы сервировали стол. Достав по случаю праздничную золотую посуду, вместо ежедневной зеленой. Открыли бутылку детского шампанского. Позвонили родителям. Поздравили их с наступающим новым две тысячи следующим годом. Потом были куранты. И сердце на секунду замерло, между предпоследним и последним ударом часов. И моя дорогая уже в январе, в первые его минуты, подошла к окну и стала смотреть на улицу, видимо, погруженная в свои какие-то мысли и воспоминания.
Я подошел к Ней. Обнял её, стоя за спиной. Приложился подбородком к её плечу. Уловил сладкий запах её волос. И почувствовал, отчетливо почувствовал… Новый год! Счастье! Чудеса!..
«Мама, моя Надя приехала!»